Мнение Артема Терентьева.
Играть с Пакистаном, который получил от Иордании, Саудовской Аравии и Таджикистана 0:13, – тоска. Ну да, а Александр Мостовой умеет чеканить. Это очевидные вещи. Проблема в том, что у сборной сейчас нет правильного варианта.
Пропускать все слоты ФИФА и ждать снятия бана – бессмысленно. РПЛ окончательно закопается в себе, превратившись в корпоративную лигу. Собрались, определили победителя, вечером смотрим мировой футбол по ТВ.
Ездить во Вьетнам и Таиланд – еще бессмысленнее, если это не отпуск. Такие матчи никак не приближают возвращение, да еще и убивают интерес к сборной с каждым новым пакистаном.
Ждать команду из Южной Америки – как ждать Новый год. Приятно и волнительно, но в году есть еще другие 364 дня.
Матчи против легионеров РПЛ и сборной Медиалиги хороши лишь как разовое шоу. В первом случае – веселье, градус которого прибьет страх получить травму. Во втором – полные трибуны детей и хотя бы локальная драма: списанные футболисты против звезд лиги. Качество футбола такое же как во Вьетнаме, но 11 из 22 человек на поле получат важнейший опыт в жизни.
Вот и все развилки. А как быть дальше? После матча со звездами Медиалиги.
Проблема не в фейковом Пакистане, а в том, что сборная потеряла себя в новой реальности. Не потому что сделала плохой выбор (его и не было), а потому что просто так сложилось.
Как существовать по-другому? Когда у всего мира квалификация ЧМ-2026, а у нас – тайфун во Вьетнаме, имейл из Пакистана и обещания из Бурунди.
Два с половиной года попыток сборной жить как прежде – в 6 словах Валерия Карпина: «Не знаю, чем займемся на сборах».
И никто не знает.
Сейчас очевидно: амбициозная идея сохранить сборную в тонусе утопична. Она не дает жизнь нашему футболу, а только глубже затягивает в болото – с каждым бесцельным трепыханием. Можно ругать Максима Глушенкова за слова про товарищеские матчи, но он сказал то, о чем думают остальные.
Просто у них нет желания (или смелости) говорить об этом публично.
Так как быть? В ситуации, когда нет правильного ответа.
Как минимум – принять изоляцию физически. Снять с себя обязанность сыграть хоть с кем-то в международный слот. И все же выйти за рамки: если нет сильного соперника, то нужно придумывать (матч против легионеров РПЛ/сборной Медиалиги, мастер-класс Матвея Сафонова и Александра Головина, челлендж-шоу, да хотя бы двусторонка с молодежкой, которая точно лучше игры с Вьетнамом).
Придумывать, чтобы веселиться или узнать о сборной что-то новое. И желательно выйти за пределы Москвы – футболисты должны подпитываться любовью, как это было в Волгограде в матче с Кубой осенью 2023-го.
Как идея-максимум – принять изоляцию ментально. Воспринимать бан не только как стояние на горохе, а как великий шанс. Не закрывать дырки в календаре и переписываться с Федерацией футбола Пакистана, а делать то, чего бы мы никогда не сделали в прежнее время. Что потерялось бы за достойными поражениями в ЛЧ и подсчетом очков в отборе ЧМ.
Прямо сейчас нам нужен человек с полномочиями Александра Дюкова, которого не будут отвлекать судейскими скандалами в РПЛ, контрактом Валерия Карпина в сборной или протекшей крышей стадиона в Самаре.
У которого будут время и возможность заниматься строительством системы.
Нам нужен русский Мишель Саблон, который в 2000-х изменил бельгийский футбол. Нам нужен русский Клерфонтен, где формируется национальная футбольная идентичность. Свой Коверчано, где теоретики и практики рождают новые идеи.
Вопросов и проблем хватит на десятилетия.
Почему игроки наших юношеских сборных в 15-16 лет выдерживают нагрузки на уровне игроков Серии А (по данным итальянцев!), а в 25 смотрят в спину убегающему Уэльсу?
В какие барьеры упирается хабаровский Галицкий, пытающийся изменить детский футбол Дальнего Востока?
Откуда у наших футболистов берется страх больших матчей? Почему в академиях нет серьезных спортивных психологов? Почему их вообще у нас нет?
Зачем таланты со всей России везут в бешеную рубку Москвы, лишая детей домашнего воспитания (например, Кокорин с 10 лет жил в спортинтернате)?
Почему в 95-м Валерий Есипов (5 матчей за сборную) из «Ротора» возил на своем фланге левого защитника «МЮ» (и вынудил Алекса Фергюсона делать замену в первом тайме), а дриблинг есть только у двух россиян – Сергея Пиняева и Антона Зиньковского?
Из-за чего в Москве манежей меньше, чем в Исландии, а в Якутске на единственное круглогодичное поле ставят боксерский ринг?
Эти вопросы важны для сборной – той, которая когда-нибудь все же вернется. И если не пытаться отвечать сейчас и только грустить из-за отказа Пакистана, сборная действительно потеряет смысл. Можно играть хоть с командой журналистов, хоть с ветеранами «Аль-Ахли».
И изоляция останется шрамом, а не пройденным уроком.
Телеграм-канал Артема Терентьева
Фото: РИА Новости/Максим Богодвид, Александр Вильф
Источник: sports.ru